От 80 до 100 дел в день: как судьям КГС удается справляться с нагрузкой

Первоочередная задача, которую поставил перед собой Кассационный гражданский суд в составе Верховного Суда — сформировать правовую определенность. По состоянию на 1 июля КГС уже успел рассмотреть 11 582 дела, по многим из которых приняты новые решения. Сегодня нагрузка на суд остается довольно высокой, и там очень ждут второго конкурса в ВС, в результате которого состав КГС должен пополниться новыми судьями. Подробнее о том, как удается справляться с нагрузкой и как решаются проблемные вопросы в ходе работы, «Судебно-юридической газете» рассказал судья КГС Верховного Суда, председательствующий судебной коллегии Виктор Стрильчук.

«Судебно-юридическая газета», беседовала Наталья Мамченко

— Виктор Андреевич, какая на данный момент нагрузка на судей Кассационного гражданского суда ВС, и как удается с ней справляться?

— По состоянию на 27 июня в Кассационном гражданском суде ВС на рассмотрении находилось 41 154 дела. В частности, у меня по состоянию на 27.06 было 1 830 дел, у коллег — приблизительно такая же цифра. Нагрузка на судей сейчас довольно большая, и поток поступающих дел превышает количество, которое мы решаем. Но мы делаем все, что от нас зависит: работаем допоздна (как судьи, так и помощники судей, аппарат), выходим на работу в выходные. Конечно, нельзя сделать то, что находится за пределами человеческих возможностей, однако мы стараемся, чтобы соблюсти разумные сроки, вынести законное и справедливое решение.

Мы надеемся, что будет проведен второй конкурс в Верховный Суд, и то количество вакансий, которое предусмотрено законом о судоустройстве и статусе судей, будет заполнено. Тогда, возможно, вопрос относительно переданных нам от ВССУ и поступающих непосредственно в КГС ВС дел будет решен. Наверное, и законодатель должен подумать, как сделать так, чтобы дела решались своевременно и качественно.

— Уменьшается ли количество дел, которые были переданы в связи с ликвидацией ВССУ, т. н. остатки дел?

— Все остатки, а это приблизительно 28 тыс. дел, равномерно распределены между судьями. Но и новые кассационные жалобы поступают ежедневно. Согласно статистике, нагрузка на одного судью составляет сейчас 12,5 дел и 5 кассационных жалоб в день.

По моим наблюдениям, количество дел, которое мы рассматриваем, меньше количества дел, которое поступает ежедневно. Поэтому остатки не уменьшаются. Для того чтобы они уменьшились, нужно добрать установленное законом количество судей. Ведь когда законодатель прогнозировал количество судей в кассационных судах, он, очевидно, проанализировал количество дел на рассмотрении спецсудов, и сколько дел поступит в новый ВС.

— Работают ли установленные в новых процессуальных кодексах кассационные фильтры? Какие вопросы возникают при отнесении дел к малозначительным?

— Относительно малозначительности — это действительно новелла для гражданского процесса, и в ходе ее применения возникают определенные вопросы. Так, суд может отнести к малозначительному практически любое дело, кроме тех категорий, которые прямо перечислены в ст. 274 ГПК (споры относительно семейных правоотношений, в частности лишение родительских прав и пр., споры, где цена иска больше 500 прожиточных минимумов, т. е. 800 тыс. грн). Но возникает вопрос, относить ли дело к малозначительным, когда цена иска, казалось бы, четко определена, и она меньше 100 прожиточных минимумов для работоспособных граждан. Ведь и по тем делам, которые относятся к категории малозначительных, суд кассационной инстанции не во всех случаях может отказать в открытии производства, и обязан рассмотреть дело по существу. Такие исключения предусмотрены ч. 3 ст. 389 ГПК.

На практике мы сталкиваемся с вопросами по двум случаям. Первое — когда кассационная жалоба касается вопроса права, который имеет фундаментальное значение для формирования единой правоприменительной практики. Например, подана жалоба в деле, где цена иска не превышает 100 прожиточных минимумов, но в кассационной жалобе ставится вопрос, что дело решено судами нижестоящих инстанций в противоречие правовой позиции и стабильной практике, уже сформированной Верховным Судом. Например, суд взыскал с потребителя судебные расходы. Дело малозначительное, цена иска небольшая, но суд вынес решение, которое явно противоречит закону и правовой позиции ВС. В таких случаях мы открываем производство и пересматриваем дело по существу, выносим решение в соответствии с правовой позицией, которая ранее была сформирована.

Второй случай — когда дело имеет значительный общественный интерес или исключительное значение для участника дела, который подает кассационную жалобу. Конечно, эти понятия оценочные. Например, иск работника о взыскании заработной платы, как правило, не превышает 100 прожиточных минимумов, т. е. дело является малозначительным. По какому пути идут судьи Кассационного гражданского суда? Если в кассационном порядке решение обжалует работник, мы исходим из того, что в таком случае дело имеет исключительное значение для него, потому что заработная плата, как правило, является основным источником дохода для человека, его семьи. В таком случае, если суд нижестоящей инстанции ему отказал, суд кассационной инстанции должен проверить такое решение на предмет того, правильно ли применена норма права. Если же решение обжалует работодатель, мы решаем вопрос, исходя из цены иска.

Эти два пункта ч. 3 ст. 389 ГПК вызывают живое обсуждение и определенные сложности при их применении в контексте того, подлежит ли решение обжалованию в кассационном порядке.

— Может ли Большая Палата поставить точку в этом вопросе?

— Не думаю, что в вопросе оценки того, должно ли дело пересматриваться в кассационном порядке, Большая Палата может поставить какую-то окончательную точку. Те категории, которые использовал законодатель, оценочные, и каждый судья, состав суда исходит из конкретных обстоятельств дела.

В самой кассационной жалобе заявитель не всегда указывает, что решение противоречит устоявшейся правовой позиции, но если мы видим, что имеет место очевидное нарушение закона, мы открываем производство.

— Какие категории дел сейчас превалируют?

— Уже много лет это споры, которые возникают из договоров. Причем договоры в основном кредитные, обеспечительные: ипотеки, поруки. Много дел по искам вкладчиков банков — споры, возникающие из договоров банковских вкладов или счетов. Также немало дел, которые касаются возмещения ущерба, причиненного в результате ДТП; дел, которые возникают из трудовых правоотношений: восстановление на работе, взыскание заработной платы, обжалование приказов о привлечении к дисциплинарной ответственности. Есть споры из семейных и наследственных правоотношений, причем непростые — о лишении родительских прав, об определении места проживания ребенка, об отмене усыновления.

Каждое дело по-своему сложное. В среднем коллегией в составе 5 судей мы рассматриваем от 80 до 100 дел в день, и у каждого судьи-члена коллегии, в зависимости от сложности, от 10 до 20 дел, где он выступает докладчиком. И особенность кассационного производства в том, что когда мы рассматриваем дело, редко какое обсуждение проходит без живых дискуссий, в результате которых вырабатывается единая позиция, поэтому оно редко заканчивается до 18.00. Но все это нужно для того, чтобы принять взвешенное, обоснованное, справедливое решение.

— Часто ли стороны настаивают на том, чтобы присутствовать на рассмотрении дела?

— В ряде случаев стороны обращаются с ходатайством провести рассмотрение дела в кассационном порядке с вызовом, чтобы их заслушали. Как правило, мы отказываем в удовлетворении таких ходатайств, поскольку кассационное рассмотрение дела все-таки имеет свои особенности: суд кассационной инстанции обязан проверить правильность применения судами предыдущих инстанций норм материального права к спорным правоотношениям, а также проверить, не нарушены ли этими судами нормы процессуального права. Суд кассационной инстанции не имеет права ни выяснять новые обстоятельства, ни исследовать новые доказательства. А стороны как раз хотят или сообщить какие-то новые обстоятельства, или сказать, что суд неправильно оценил доказательства, т. е. то, что суд кассационной инстанции не имеет права принимать во внимание. Хотя с точки зрения участников дела кассационный суд должен выслушать их, а не рассматривать дело без участия сторон. Но если исходить из задач, которые стоят перед судом кассационной инстанции, я думаю, так правильно.

— Есть ли проблемные вопросы относительно разграничения юрисдикций?

— Таких вопросов немало. Но Гражданский процессуальный кодекс решает это таким образом, что окончательную точку все же ставит Большая Палата. Если в кассационной жалобе есть ссылка на нарушение судами предыдущих инстанций правил предметной или субъектной юрисдикции, кассационный суд ВС обязан направить дело на Большую Палату.

К примеру, была достаточно устоявшаяся позиция Верховного Суда Украины, когда банки предъявляли иски о взыскании кредитной задолженности с физических лиц, а поручителями выступали юридические лица, или наоборот. Т. е. когда ответчиками в деле выступали и физическое, и юридическое лица, возникали вопросы о юрисдикции. ВСУ высказал позицию, что в таком случае нужно рассматривать в порядке гражданского судопроизводства требования только к физическим лицам, а в части требований к юридическому лицу дело закрывать, поскольку оно подлежит рассмотрению в порядке хозяйственного судопроизводства. Но на сегодня уже есть позиция Большой Палаты относительно того, что юрисдикция дела в таком случае зависит от того, к кому предъявлено основное требование. Если это требование о взыскании задолженности по кредитному договору к физическому лицу, а поручителем выступает юрлицо, то это гражданские правоотношения, а если должником является юрлицо, а поручителем физлицо — хозяйственные.

— Какие дела передавались на рассмотрение Большой Палаты?

— Наша коллегия передавала на рассмотрение БП дело по спору, который возник из кредитных правоотношений. Суть была в следующем. Банк предъявляет иск к гражданину о взыскании задолженности. Суд выносит решение, взыскивает эту задолженность. Через некоторое время банк вновь обращается и просит уже взыскать те средства, которые начислены после решения суда. Ранее позиция Верховного Суда Украины по этому поводу была такая: если решение суда о взыскании задолженности не выполнено, это не прекращает обязательств по кредитному договору, и начисление средств продолжается.

Наша коллегия решила, что это не совсем правильно. По нашему мнению, после того, как банк сменил срок выполнения основного обязательства и обратился в суд с иском, суд взыскал все средства, и в дальнейшем насчитывать проценты и другие выплаты на сумму задолженности нельзя. Большая Палата прислушалась к нашей позиции и сформировала правовой вывод о том, что если банк изменил срок выполнения основного обязательства, предъявил иск к заемщику, и это дело решено судом, после решения суда начисление средств, предусмотренных кредитным договором, не должно проводиться.

Аналогичная позиция была принята по обращению Кассационного хозяйственного суда в деле, где банк без решения суда предъявил требование к заемщику и изменил срок выполнения основного обязательства. Большая Палата отметила, что после того, как банк определил новый срок выполнения обязательства в целом, начисления, предусмотренные договором, не проводятся.

Также наша коллегия направляла на рассмотрение Большой Палаты дело по иску потерпевшего в ДТП, которому причинен материальный ущерб, к виновнику ДТП. Позиция ВСУ по этому поводу несколько раз менялась. Последняя его позиция состояла в том, что потерпевший может на свой выбор предъявить требование или к виновнику ДТП, или к страховой компании, в которой была застрахована ответственность виновника. Наша коллегия решила отступить от этой позиции. На наш взгляд, если лицо застраховало свою гражданско-правовую ответственность, за ущерб должна отвечать в первую очередь страховая компания. В таких случаях ее обязательно нужно приобщать к участию в деле и решать вопрос о ее ответственности, а потом уже об ответственности виновника ДТП. Большая Палата к нашей позиции прислушалась.

Еще одно дело, которое мы передавали на рассмотрение БП (правда, она к нашей позиции не прислушалась), касается применения ч. 4 ст. 559 ГК в деле о прекращении поруки в связи с окончанием срока ее действия. Этой нормой предусмотрено, что порука прекращается после истечения установленного в договоре срока поруки, а если такой срок не установлен (что, как правило, бывает на практике) — если в течение 6 месяцев после наступления срока выполнения основного обязательства кредитор не предъявит требование к поручителю. Верховный Суд Украины по этому поводу высказал такую правовую позицию: если основное обязательство состоит из ежемесячных периодических платежей, то 6-месячный срок обращения с требованием к поручителю применяется к каждому периодическому платежу. Т. е. чтобы получить удовлетворение своих требований, банку, по сути, нужно было через 6 месяцев предъявлять требование к поручителю.

Когда наша коллегия направляла дело на БП, мы исходили из того, что по своей правовой природе поручитель и основной должник являются солидарными. А солидарность состоит в том, что если иное не предусмотрено договором, солидарные должники отвечают в одинаковом размере. Если исходить из ранее высказанной ВСУ позиции, может случиться, что с основного должника взыскивается задолженность в полном объеме (или, если речь идет о применении исковой давности, за 3 года), а с поручителя — только за последние 6 месяцев. Таким образом, нивелируется принцип солидарной ответственности. Мы указали в своем определении, которым направили дело на БП, что от этой позиции стоит отступить и считать 6-месячный срок с момента наступления срока выполнения обязательства в целом. Но к сожалению, БП с нами не согласилась, мотивировав это тем, что уже есть устоявшаяся судебная практика.

— Нуждается ли, на Ваш взгляд, ГПК в поправках?

— Безусловно, новая редакция ГПК — это шаг вперед. Усовершенствованы процедуры рассмотрения дел, введено упрощенное исковое производство, возможность рассмотрения дел в письменном производстве. Это важно не только для кассационной инстанции, но и для судов первой и апелляционной инстанций, чтобы дело было решено в разумные сроки.

ГПК содержит как позитивные моменты, так проблемные вопросы, которые нуждаются в усовершенствовании. Но главное, на мой взгляд, не столько совершенство кодекса, как то, что его должны соблюдать и суд, и участники дела.

О вопросах кассационного рассмотрения можно говорить часами. Мы стараемся прийти к единой точке зрения, обсуждаем их на своих собраниях. Но уже то, что они возникают, и что судьи по-разному воспринимают ту или иную норму, говорит о том, что кодекс может и должен совершенствоваться. В любом случае проблемные вопросы решаются, и мы находим правильное решение. В частности, есть положение ч. 3 ст. 394 ГПК о том, что независимо от уважительности причин пропуска срока для кассационного обжалования суд кассационной инстанции отказывает в открытии производства в случае, если кассационная жалоба подана по истечению года со дня составления полного текста судебного решения, кроме двух исключений. Возникает вопрос: можем ли применять этот годичный срок в тех делах, которые рассмотрены до вступления в силу изменений в ГПК? Например, в 2015 г. суд принял решение, а только сейчас подается кассационная жалоба. Или же эта норма касается только тех случаев, когда решение принято уже после 15 декабря 2017 г.? Есть разные позиции судей по этому поводу. Мы сейчас находимся на стадии обсуждения и выработки единой позиции. Аналогичные нормы есть и в КАСУ, и в ХПК. Полагаю, законодателю стоит уточнить эту норму.

Также мне кажется существенным следующий вопрос. Решения в малозначительных делах не подлежат кассационному обжалованию, однако в ст. 389 ГПК содержится перечень определений, которые такому обжалованию подлежат. Например, определение об отказе принять дополнительное решение или о разъяснении решения либо отказе в разъяснении. Выходит, само решение по существу дела мы не пересматриваем, а определение, которым отказано в его разъяснении, КГС ВС должен рассмотреть.

Еще один проблемный, на мой взгляд, момент касается случаев, когда лицо, которое не принимало участия в деле, обжалует только решение апелляции, которая оставила решение первой инстанции без изменений (ч. 4 ст. 389 ГПК). В данном случае может иметь место манипуляция, чтобы миновать стадию апелляции и обжаловать в кассационном порядке только решение апелляционного суда.

— Сейчас предлагается установить коэффициенты сложности для всех категорий дел…

— Если брать по категориям, например, дело о восстановлении на работе, очевидно, что оно сложное. Или дело о признании права собственности на имущество в порядке наследования. Но по своему опыту могу сказать, что дело, которое на первый взгляд кажется простым (например, о взыскании долга по договору займа), может оказаться намного сложнее, чем дело, которое по своей категории является сложным.

– Сколько отказов в открытии производства было в течение первого полугодия работы КГС, и чем они обоснованы?

— В первом полугодии 2018 г. из 13 200 кассационных жалоб было отказано в открытии производства по 2 228. Это пятая часть. Причины следующие: 971 — по малозначительности; 510 — в связи с необоснованностью. В каждом конкретном случае мы должны привести мотивы отказа. Перечень таких дел четко определен ст. 394 ГПК; 747 — другие основания. Это может быть в случае, когда решение не подлежит обжалованию, пропущен срок и не приведены уважительные причины для его восстановления и пр.

— Формировали ли Вы за время работы в ВС особое мнение?

— У меня в Верховном Суде особых мнений не было. И в целом за 25 лет работы судьей я писал особое мнение единожды, много лет назад. Не думаю, что это может свидетельствовать о каких-то недостатках в работе — я даже считаю это плюсом. За все время работы нашей коллегии еще никто из судей не составлял особых мнений, хотя, как я уже говорил, обсуждения у нас очень живые, и точки зрения иногда существенно разнятся. Верховный Суд — это коллегиальный орган, все решения по существу споров принимаются им коллегиально. И то, что мы не излагали особых мнений, свидетельствует, в первую очередь, об умении достигать компромисса, слушать и прислушиваться, а также убеждать других, если твоя точка зрения правильная.

Судья, безусловно, имеет право и должен писать особое мнение, однако в исключительных случаях. Когда позиции расходятся, я допускаю, что могу ошибаться. А ведь на наши решения должны равняться и применять их в работе местные суды. Как они будут равняться, если наши позиции по одному и тому же делу будут разными? Усилия при коллегиальном рассмотрении должны быть направлены на достижение единой позиции.

— Совпадает ли работа судьей Верховного Суда с Вашими ожиданиями?

— Я имею определенный опыт работы и в первой инстанции, и в апелляционной, проходил повышение квалификации в кассационной инстанции. С учетом информации о количестве дел, которая была обнародована, приблизительно так себе все и представлял. Я понимал, что будет сложно, но осознанно шел на это. И пока есть силы и желание, буду работать и делать то, чего ждет от меня общество.